«Алфимов, поезжай в Иран, — вмешался редактор солнечным утром, — посмотри на наше признанное будущее». Надеюсь, он будет ярким». Так начались приключения гражданина страны, которая только начинала жить под адскими санкциями, в другой стране, которая уже жила под этими санкциями более 40 лет. Так что же там такое? К чему мы должны готовиться? И есть ли чему учиться?
Как Иран 40 лет живет под санкциями: нефть в обмен на чай, наличные через пилотов самолетов, защита от увольнений
Иран является третьим по величине экспортером нефти в мире, согласно ОПЕК, но его экспорт ограничен. Иран находится под санкциями уже более 40 лет. После исламской революции 1979 года, когда конституционное верховенство перешло к имаму, посольство США в Иране было захвачено. В ответ США ввели эмбарго на поставки нефти и других товаров и заморозили валютные резервы Ирана на сумму 12 миллиардов долларов.
«Мои родители до сих пор вспоминают, как сначала исчезли лишние вещи — косметика, духи, японская бытовая техника, — говорит Махваш, живущая в Тегеране, — а потом какие-то мелочи, без которых они не могли обойтись — кассеты, батарейки, канцелярские принадлежности, туалетная бумага.
Сначала была еда, но потом исчезли датские и голландские молочные продукты, английские чаи и мюсли, кофе и швейцарский шоколад, которые были знакомы тегеранцам в то время. Но голода еще не было, иранские крестьяне старались, пекли хлеб и покупали рис в Китае.
Волна санкций со стороны США совпала с восьмилетней ирано-иракской войной, начавшейся в 1980 году. Голод опустошил страну. Взрыв американского посольства в 1983 году стал еще одним толчком, поскольку США назвали Иран спонсором терроризма. В 21 веке Организация Объединенных Наций и Европейский Союз усилили санкции, когда бывший президент Махмуд Ахмадинежад заговорил о возможном выходе Ирана из Договора о нераспространении ядерного оружия.
Как Иран провел последнее десятилетие: отключение от SWIFT, бан соцсетей, импортозамещение
В 2012 году ЕС присоединился к США в нефтяном эмбарго и заблокировал активы Центрального банка Ирана. Отключение от системы SWIFT является дополнительным бременем. Представитель Ирана Николай Кожанов пояснил, что ссылка ведет на интервью с Радио Свобода, которое признано в России иностранным агентом и запрещено в стране:
«Иран сам создал странный финансовый пузырь, с собственными дебетовыми картами, собственными банкоматами и активным использованием электронной платежной системы. Одна из проблем заключается в том, что за пределами Ирана эти карты представляют собой просто кусок цветного пластика.
И те иранцы, которые хотят выехать за границу или вести бизнес с иностранцами, вынуждены разрабатывать планы по обходу этих ограничений, которые возмутительны по своей сложности. Обычно они затем открывают счета в соседних странах — но с каждым годом это становится все сложнее для иранских граждан».
Востоковед Азат Ахунов дважды посетил Иран с 2012 года. Отключение SWIFT привело к обращению наличных денег: «Возникла альтернативная система: необходимые наличные деньги передавались через бортпроводников и пилотов иранских самолетов за границу. Некоторые иранцы были недовольны тем, что больше нельзя заказывать в западных интернет-магазинах потребительские товары и лекарства, которые и так были в дефиците.
В Иране существует неформальная система денежных переводов «хавала», которая может использоваться для обхода международных ограничений и осуществления платежей в иностранной валюте. Forbes объясняет, как это работает: «Иранский импортер должен перевести доллары своему поставщику за границей, например, в Китае. Он обращается к брокеру в Тегеране и передает ему деньги. Брокер звонит своему партнеру в Пекин, который переводит деньги на счет поставщика. Теперь брокер в Тегеране должен брокеру в Пекине.
Соглашение с Россией, США, Китаем, Великобританией, Францией и Германией об ограничении их ядерной программы в обмен на снятие санкций ослабило давление. Это улучшило экономическую ситуацию и высвободило около $100 млрд = четверть ВВП на 2015 год. Наблюдения востоковеда Ахунова в то время:
— Доступ к социальным сетям был возможен только с помощью программы Tor. Все варианты VPN, включая платные, были строго заблокированы. Однако это не остановило иранскую молодежь, которую запреты воодушевили. Почти у каждого был свой аккаунт в Facebook, который они активно поддерживали и поддерживают. И что удивительно, Telegram в то время уже работал в Иране без ограничений».
— Иранские продукты, бытовые товары и техника были в изобилии, но население жаловалось на растущие цены. «В условиях жестких санкций против Ирана проблема импортозамещения была быстро решена. Почти все продукты — иранского происхождения».
Плакат иранского фильма
Другим экономическим маневром является бартер. Например, Иран договорился со Шри-Ланкой о поставках нефти на 2021 год в обмен на экспорт чая на сумму 250 миллионов долларов. Иран идет на уступки при продаже нефти: предоставляет скидки, страховки и бесплатные поставки. К 2016 году добыча нефти выросла до четырех миллионов баррелей в день, но четыре года спустя она упала до 1,9 миллиона баррелей в день.
15 лет назад появилась экономика сопротивления – Иран приспособился и создал аналоги всего, но пока страдает из-за экспорта лекарств
В 2018 году президент США Дональд Трамп восстановил санкции против Ирана и в одностороннем порядке вышел из ядерной сделки. Это вызвало обвал национальной валюты Ирана — к 2020 году рыночный курс доллара по отношению к риалу вырос в четыре раза. По данным ОПЕК, доходы от экспорта нефти упали на 80 %. Среднегодовая инфляция до 2021 года составила 35%.
«Иран за эти годы научился успешно обходить любые санкции. Страна закупает определенные товары через третьи страны; если вам нужен iPhone, вы легко его найдете, — говорит востоковед Ахунов, — преимущество страны в том, что ее границы открыты и нет ограничений на поездки.
Все можно купить и перевезти в соседнюю Турцию или Эмираты. Международные платежи снова осуществляются через карты и счета дружественных стран (включая Россию до недавнего времени), так что проблема практически решена.»
Накануне этого времени Ирина Киянян, вышедшая замуж за иранца, приехала в Иран, чтобы работать в компании, поставлявшей европейскую одежду. Под ее руководством курс доллара вырос в пять раз за несколько месяцев. К 2019 году средняя зарплата квалифицированного рабочего в Иране снизилась с эквивалента 700 долларов до 250 долларов, а иностранные товары, от обуви до косметики, исчезли из магазинов:
«В начале своей жизни в Иране я был свидетелем закрытия отличных ресторанов и магазинов из-за их нерентабельности, стремительного роста цен на золото, автомобили и недвижимость, а также подорожания и последующего исчезновения с прилавков многих известных иностранных продуктов. Цены на бытовую технику (бытовые приборы, телефоны, телевизоры и т.д.) выросли в четыре раза.
Однако, привыкнув к различным санкциям, Иран организовал на своей территории производство всех абсолютно необходимых продуктов, которые по качеству не уступают европейским. Например, не имея возможности покупать европейскую косметику, я обнаружила иранские аналоги, которые намного дешевле».
В 2007 году верховный лидер Ирана Али Хаменеи сформулировал экономический план по ограничению кризисов. Его основой является импортозамещение и несырьевой экспорт в соседние страны. «Большинство иранцев явно хотят нормальной и мирной жизни, чтобы они могли пользоваться благами цивилизации без ухищрений, несмотря на то, что все самое необходимое для жизни в Иране производится внутри страны», — пояснил Ахунов.
Возобновление санкций привело к дефициту лекарств — запрещен импорт препаратов для лечения эпилепсии и химиотерапии рака. Это происходило на разных этапах санкционного давления. Например, в 2007 году США продолжили поставки в обмен на черную икру из Каспийского моря, персидские ковры и арахис. Лейла, жительница Тегерана, сказала:
«Я происхожу из семьи врачей, поэтому хорошо знаю, что не нефтяные или золотые санкции причинили нашему народу больше всего горя, а лекарства. Китайцы, конечно, очень быстро отреагировали и начали поставлять нам свои непатентованные лекарства. Тем не менее, многие люди с хроническими заболеваниями пострадали, поскольку поставки системных лекарств для них были резко сокращены.
Медицинское образование на родине очень и очень дорогое, несмотря на то, что здешние учебные заведения соответствуют высоким стандартам. Это приводит к тому, что большой процент местных жителей, желающих стать врачами, проходят обучение за рубежом.
Экономика изоляции
Несмотря на временное освобождение от санкций и национальные меры по развитию внутреннего производства и ненефтяной торговли с соседними странами, санкции оказали значительное экономическое воздействие на страну.
В 1980-1981 годах, после первого раунда санкций, иранская экономика сократилась более чем на 25 процентов, среднегодовая потребительская инфляция составила более 20 процентов — и с тех пор темпы роста едва ли опускались ниже двузначных цифр. Исключением стало снятие санкций в 2016-2017 годах, когда изолированная иранская экономика начала реинтегрироваться в мировые рынки. В предпоследний период международной изоляции (2011-2015 гг.) иранская экономика находилась в рецессии три года из пяти, а среднегодовой уровень инфляции в этот период составил 23%. После снятия санкций в связи с ядерным соглашением экономика страны выросла на 13,4% в 2016 году и на 3,8% в 2017 году, а инфляция за эти два года снизилась до 9% и 9,6% соответственно.
После повторного введения санкций в 2018 году иранская экономика погрузилась в двухлетнюю рецессию; некоторый восстановительный рост в 2020-2021 годах не смог компенсировать этот спад — реальный ВВП остался на том же уровне, что и десять лет назад, согласно данным Всемирного банка. Инфляция в эти годы достигала почти 50%, а в 2018-2021 годах она составит в среднем 35% в год.
За этот период, согласно календарному году платежного баланса центрального банка (который датируется 622 годом), Иран потерял две трети своих нефтяных доходов — доходы от экспорта нефти упали с 63 млрд долларов в 2017 году до 21 млрд долларов в 2021 году, а импорт сократился более чем на 40%. Оценки ОПЕК рисуют еще более катастрофическую картину: доходы от экспорта нефти снизятся более чем на 80% по сравнению с 2017 годом до $7,6 млрд в 2020 году, а импорт сократится на 65%.
Цифры могут отличаться из-за разнообразия обменных курсов, установленных в Иране с 2018 года (см. ниже) — включая существование официальных и рыночных обменных курсов. Например, даже международные институты расходятся в своих оценках ВВП Ирана в долларах: МВФ использует официальный фиксированный обменный курс Центрального банка Ирана, а Всемирный банк — рыночный курс, который примерно в четыре раза выше официального. Поэтому МВФ оценивает экономику Ирана в долларах США на период 2018-2020 годов, а Всемирный банк оценивает экономику Ирана в долларах США на период 2018-2020 годов. По оценкам Всемирного банка, он сократился, что очевидно, учитывая 75%-ное обесценивание национальной валюты Ирана по отношению к доллару за этот период.
Согласно данным Всемирного банка, ВВП Ирана на душу населения в 2020 году составил чуть более 2400 долларов США — по классификации Всемирного банка это соответствует группе стран с низким и средним уровнем дохода. Однако с точки зрения ВВП на душу населения по паритету покупательной способности — т.е. уровня внутренних цен — Иран является страной со средним уровнем дохода: в 2020 году он составит $2 400, что на треть ниже пика в $18 000 в 2011 году. Для сравнения, в России ВВП на душу населения в 2020 году составит примерно треть ВВП 2011 года, а ВВП на душу населения в текущих долларах и по паритету покупательной способности — $29 800.
Как спасли экономику
Иранское правительство приняло ряд мер по оживлению экономики, наиболее важными из которых являются:
- Нефтяной опыт был перенесен из Европы в Азию. Европейская нефтяная экспертиза была перенесена из Европы в Европу; 25% от общего объема добычи нефти было продано в Китай.
- Вся добыча нефти в Европе была перенесена из Китая в Европу.
- Предприниматели начали получать гражданство других стран и регистрировать там свои компании.
- Сохранялось денежное обращение внутри страны.
- На смену Visa и Mastercard пришла платежная система страны — Shetab.
- Цифровое клонирование: коренной интернет и собственные аналоги западных сервисов — от Facebook и YouTube до собственной операционной системы.
Потенциал Ирана
1976 год стал лучшим годом для нефтяной промышленности страны. Производство нефти в Иране стабильно держалось на уровне 6 миллионов баррелей в день, достигнув беспрецедентного уровня в 6,68 миллиона в ноябре того же года. В то время крупными производителями были только Саудовская Аравия, Советский Союз и США.
Последовала революция, и за последние 35 лет иранская нефть так и не достигла более двух третей от пика добычи середины 1970-х годов (хотя природный газ сыграл в этом важную роль), хотя запасы черного золота за последние 15 лет выросли почти на 70% — гораздо больше, чем у соседей за тот же период.
Однако опыт 1970-х годов является ярким напоминанием о том, чего может достичь нефтяная промышленность Ирана после снятия санкций.
О чем сейчас идут переговоры
На одной странице: Иран предлагает России долгосрочное стратегическое сотрудничество Кто и что подталкивает Москву и Тегеран к более тесному сотрудничеству?
Неясно, в какой степени переговоры будут касаться санкций против иранской нефти, но вполне вероятно, что это будет одной из главных тем разговора. Инвесторы на рынке сырой нефти думают точно так же — после заявления Канье черное золото упало выше отметки 3 500 и приблизилось к 90 долларам за баррель. Очевидно, что Иран обладает огромными запасами нефти и может кардинально изменить ситуацию на рынке. Менее очевидным, однако, является вопрос о темпах изменений.
Как отметил в интервью «Известиям» президент Института энергетики и экономики Марсель Салихов, есть некоторые признаки того, что вероятность заключения ядерной сделки в последние дни возросла. Однако неясно, в какой степени и за какой период Иран сможет увеличить свое производство и экспорт.
— В 2015 году Ирану потребовалось около года, чтобы увеличить экспорт сырой нефти и нефтепродуктов с 1,5 млн баррелей в сутки до 3,8 млн баррелей в сутки. Это представляет собой дополнительное увеличение предложения примерно на 2,3 млн баррелей в день. В настоящее время Иран экспортирует около 2 миллионов баррелей сырой нефти, нефтепродуктов и газовых конденсатов, исходя из анализа танкерных поставок. Увеличение экспорта конденсата с 2021 года происходит за счет увеличения поставок в Венесуэлу. Сам факт того, что США не выступают против этих соглашений, показывает, что администрация Байдена готова заключить сделку с Ираном.
Персидский поезд: Иран обращается к своим соседям Какая судьба ждет ядерное соглашение?
По мнению Марии Беловой, директора по исследованиям VYGON Consulting, исходя из уже произошедшего роста производства жидких углеводородов, в 2021 году после снятия ограничений Иран сможет предложить рынку примерно на 0,7-1 млн баррелей в день больше, чем до введения санкций в 2010-2011 годах. Однако это не произойдет в одночасье; увеличение производства будет происходить постепенно в течение шести месяцев. Салихов ожидает, что Иран сможет увеличить экспорт на 0,5-0,6 млн баррелей в сутки в течение шести месяцев и еще на 1-1,2 млн баррелей в сутки в течение 12 месяцев.
— По его словам, увеличение будет зависеть от технического состояния месторождений, законсервированных из-за санкций, и готовности рынка покупать дополнительные объемы иранской нефти.
Иранский бюджет на 2022 год ясно показывает, где лежат приоритеты правительства — по данным Arab News, большая часть расходов предназначена для обеспечения безопасности, вооружения и пропаганды.
Новый раунд переговоров с США
При президенте Джо Байдене власти США вернулись к иранскому соглашению. По данным Госдепартамента, стороны близки к соглашению, но некоторые вопросы еще предстоит решить. Возможно, соглашение могло быть заключено раньше, но этому помешала сложная геополитическая ситуация в Европе.
После переговоров 11 марта министр иностранных дел Ирана заявил, что Соединенные Штаты представили новые предложения по ядерному соглашению. По словам министра, у этих предложений не было логического обоснования — США просто оттягивали заключение соглашения.
В результате переговоры между мировыми лидерами и Ираном были приостановлены. По словам Жозепа Борреля, главы европейской дипломатии, это произошло из-за «внешних факторов». Сделка готова, и пауза поможет разрешить недавние споры. Однако стороны не сообщили, когда возобновится работа над сделкой.
Тем временем, Организация по атомной энергии Ирана уже договорилась о техническом сотрудничестве с Международным агентством по атомной энергии (МАГАТЭ) и начала подготовку документов для комиссии.
Жизнь в изоляции
В феврале 2022 года среднегодовой уровень инфляции в Иране составил 35%; это официальные данные Центрального банка республики.
В 2010 году иранские власти запустили план «Экономика сопротивления», который действует и по сей день. В его рамках правительство сделало многое. Например, он инвестировал в несанкционированные сектора, ограничил снятие наличных со счетов и вывоз иностранной валюты за границу, а также ввел ограничение на количество иностранной валюты, которую граждане могут иметь при себе — не более 10 000 евро. Власти также поддерживали компании из Фонда национального развития, который получает около 20% нефтяных доходов Ирана. Они разделили весь импорт на 10 групп по степени важности. В каждой стране свой обменный курс. Наконец, они запретили ввоз определенных товаров и заменили их импортом.
И опять же, мы видим, что многие меры очень похожи на российские меры, принятые в ответ на санкции.
В результате Иран стал больше торговать со странами, не подпадающими под санкции, и искать партнеров среди компаний, которые не зависят от США и Евросоюза. Например, Россия, Венесуэла и Бразилия.
Иногда санкции незаконно обходились с точки зрения международного права. Например, иранские власти создают подставные компании для торговли за рубежом. Нефть перевозилась в танкерах без специальных маяков и продавалась как иракская нефть. А иногда топливо передавалось прямо в море на танкеры из других стран. Индия, Китай и Россия находятся в процессе создания совместных банков. Сделки осуществляются в обход международной финансовой системы, часто в местной валюте или даже в товарах.
Возможно, сегодня пришло время России узнать все это.
Кстати, не все страны ЕС поддержали недавние санкции США против Ирана. ЕС помогает Ирану через специальную платежную систему INSTEX. Первоначально он использовался для продажи лекарств и товаров в республику. Но теперь, через INSTEX, можно покупать иранскую нефть даже за евро или золото, чтобы обойти запреты.
Тем не менее, за три года Иран потерял около 100 миллиардов долларов США от нефтяного эмбарго и до 400 триллионов долларов США от санкций в целом.
Полностью стабилизировать ситуацию в стране не удалось. До 15 % иранцев являются безработными. Для сравнения, по данным Росстата, безработица в России составляет 4,4%, в Китае — 4,7%, в США — 3,9%.
За чертой бедности в Иране живет от 20 до 40 % населения. Многие не могут позволить себе купить дом. Стоимость квадратного метра колеблется от 850 до 1655 долларов. А три года назад цены были еще выше: до 3000 долларов за «квадратный метр». Поэтому один из немногих способов сохранить деньги — это инвестирование.
Иран глазами россиян
Наш подписчик Кирилл Ермолаев рассказывает о жизни в Иране «изнутри». Он провел там несколько месяцев. Что он увидел?
Большинство людей устремляются в большие города. Жизнь на улицах Тегерана кипит. Иранцы не живут в изобилии: Курица и рис являются основными продуктами питания, но они дешевы и доступны. У них есть собственные службы доставки еды.
Везде можно расплатиться картой. Они подключены к местной банковской системе. Visa и Mastercard не доступны в стране.
В стране хорошо развиты малые и средние предприятия. В больших городах строятся торговые центры, в маленьких — целые кварталы с магазинами и кафе. Состоятельные иранцы могут покупать западные бренды.
Электроника, одежда и автомобили импортируются из Китая. В стране работают два производителя, но качество иранских автомобилей оставляет желать лучшего. Автопарк старый, особенно грузовики.
В крупных городах продолжается строительство, и трущоб почти не осталось. Большинство новых домов построено из камня.
Из-за инфляции и высокой волатильности риала трудно купить квартиру. По словам Кирилла, его коллега несколько лет назад копил на дом в Иране, но стоимость валюты упала настолько, что денег хватило только на машину.
Иностранные граждане могут бесплатно пользоваться услугами скорой и неотложной помощи, если они посетили страну официально. Дальнейшее лечение оплачивается по прейскуранту (он довольно высокий). Лучше оформить международную страховку.
ПУСТЬ И СТАРОЕ, НО СВОЕ
Если вы хотите получить представление о характере страны и уровне жизни, посмотрите на улицу. Тысячи машин ехали по ночному Тегерану, пролетая под автобусом и толкая друг друга.
Первое, что вы увидите, приехав в иранскую столицу, — это башня Азади. Его называют «Ворота Тегерана» — он находится на главной дороге, ведущей в город с запада.
Самой популярной маркой, вероятно, является французская Peugeot. Даже наших настоятелей уважают, это все равно, что быть в центре Махачкалы. И многие их модели. Но ни одной дорогой машины! Лишь однажды мимо проехал старый «Мерседес». А по московским меркам Mitsubishis и Kias казались здесь редкой роскошью.
Что здесь происходит? Утром я захожу на небольшую автомобильную стоянку. И продавец открывает мне свое сердце:
— Почти все машины здесь наши, сделанные в Иране. У нас есть и импортные товары, но купить их могут только очень богатые люди.
— Вы не можете привезти их сюда? Слишком дорого?
— Вы можете импортировать все, что захотите. Но импортная пошлина составляет 100%. Итак, вы покупаете автомобиль и платите государству ту же сумму!
Это неплохой способ развития автомобильной промышленности страны. Или уничтожить его.
Почти все автомобили — иранского производства. Есть и импортные автомобили, но купить их могут только очень богатые люди.
— А как насчет всех этих автомобилей Renault и Peugeot, которые населяют улицы Тегерана?
— Они собираются здесь, в Иране!
Это правда, что два крупнейших автомобильных завода в Иране производят большинство автомобилей в стране. Это модели 206 и 405 «Пужики». Для сравнения, производство в Европе прекратилось в 1996 году. Но в Иране они все еще запечатаны! Потому что все они являются бывшими совместными предприятиями, которые были открыты здесь 60 лет назад — при Шахе Горохе. И они до сих пор работают.
— А сколько стоят автомобили в Иране? Например, этот Renault Sandero?
— Он не новый, ему три года. Пробег составляет 20 000 километров. Она стоит шесть миллиардов.
— Шесть миллиардов.
— Да, шесть миллиардов. Миллиард. Райалс.
«ТЫ КТО ТАКОЙ?» — «Я С ПУТИНЫМ»
Вот цены здесь. Если вы хотите стать миллионером, поезжайте в Иран.
Шесть миллиардов риалов — это эквивалент 20 000 долларов на черном рынке. В России такой автомобиль стоит примерно столько же (ну ладно, чуть дороже).
Но официальный курс обмена составляет 60 тысяч долларов! Потому что он в три раза ниже реального курса, но вы не можете купить валюту в Иране по этому курсу. Это просто красная селедка.
Я взял 20 фунтов и обменял их на 6 миллионов риалов на черном рынке.
— Много это или мало? Я спрашиваю у нашего посольства.
— Чего вы хотите?
— Только чтобы купить арахис.
— Это килограмм хорошего арахиса!
Я нашел его дешевле: полкило в супермаркете я купил за 2,2 миллиона. А меня подозревали наблюдательная тетя и продавщица.
— Что ты здесь делаешь?» — спросила тетя с восточной самоуверенностью.
Здесь следует отметить, что персидский — очень необычный язык для русского. Невозможно понять цифры. Для нас это «арабский». У арабов и персов есть свои собственные. Поэтому я использовал свой смартфон, чтобы перевести цены в магазине.
— Aime forme rasha. Aimee JooRnalist, — ответила я с английским акцентом.
Внезапно я понял, что почти никто в Иране не говорит по-английски! То ли из-за санкций, то ли из-за большой неприязни к США. Но никто меня не понимал. Даже когда я попросила кофе в кафе.
Ситуация обострилась. Однако решение было быстро найдено.
Я написал с помощью электронного переводчика на своем смартфоне: «Я журналист из России. Летите сюда с Путиным» (в тот день российский президент находился с визитом в Иране).
Я думал, что подобное существует только в индийских фильмах, когда актерам приходится изображать две противоположные эмоции за 1,5 секунды. В одно мгновение лицо мужчины изменилось и стало выражением любящей благодарности. Он был готов обнять меня.
— «Как вы здесь живете?», — спросил я.
— Не очень. Мы живем в нищете. Заработная плата небольшая, ее хватает на еду и немного одежды.
Я оглядел полки магазина. Вот список для сравнения:
Огурцы — 428 000 риалов — около 90 рублей.
Молоко — литр — 200 000 риалов — около 36 рублей.
Сосиски — пачка — 620 200 риалов — 120 рублей.
Судя по продуктам (что подтверждается расчетами одного туристического портала), стоимость жизни в Иране на 60% ниже, чем в России.
— Сколько вы зарабатываете? — Я спрашиваю мужчину.
— 60 миллионов риалов. (200 долларов или около 12 тысяч рублей по-нашему).
— Я стоял на углу и смотрел на машину. Она стоит шесть миллиардов. Нужно ли для этого работать 100 месяцев?
— Какая машина? Что вы имеете в виду?
НЕ «НЕ СДЕЛАЛИ», А «НЕ ДЕЛАЛИ»
Когда было объявлено, что Путин едет в Иран на переговоры, эксперты задались вопросом: «Зачем?». Консенсус заключался в том, что мы можем предоставить Ирану ядерные технологии, которые они хотят. И они могут дать нам турбины для газопроводов или даже боевые беспилотники. Это именно то, чего нам сейчас не хватает.
Именно здесь начинают говорить диванные блоггеры: «Как это возможно? Иран находится под санкциями уже 40 лет, но строит только собственные турбины и беспилотники. Но вы не можете сделать это без санкций. Как вам не стыдно!»
Это похоже на то, но не так. Открытые границы и возможность купить на Западе все что угодно за нефть, газ и доллары — именно то, почему «мы ничего не смогли сделать».
Простой пример: у вас на кухне есть мука и дрожжи, а в холодильнике — молоко. Ты хочешь сэндвич. Вы собираетесь сами печь хлеб? А вы будете перегонять молоко в масло? Нет, вы покупаете в магазине и хлеб, и масло. Это проще и дешевле.
То же самое относится и к турбине. Мы не «не справились», мы просто «не успели». Потому что были, видимо, надежные «серьезные партнеры» из Германии или США, с которыми у нас были контракты.
И теперь мы будем делать это сами. Мы должны сделать это сами. Жизнь заставит нас.
Как и в Иране.
